Что мы теряем или уже потеряли в дивном новом мире?
Почему простой разговор превратился в хождение по минному полю? Откуда взялись все эти «красные флаги», которые мы видим в каждом? Как получилось, что поколение, имеющее доступ ко всем знаниям мира, не может прочитать и осмыслить простой текст? И что происходит с человеком, когда алгоритмы знают его лучше, чем он сам себя?
Дивный новый мир принёс человечеству множество благ, от банального хлеба насущного и зрелищ народу до полётов в космос и возможности редактировать собственный геном. Немаловажную роль в этом сыграло развитие науки, базирующейся на рациональном методе, показавшем свою невероятную, словами Вигнера, эффективность в описании того, как по-настоящему устроена наша Вселенная.
Многие вещи, кажущиеся нам нынче обыденными, при некоторой медитации открывают себя с совершенно иной стороны. Вот сижу я, записываю этот эпизод и понимаю, что само существование этой возможности требует слаженного труда миллионов людей, и я имею ввиду не только технику и инфраструктуру, хотя без них — никуда, но и просто-напросто наличие относительно безопасного места и общества в целом, где подобное поведение является и допустим, и реализуемым. А это ведь совсем неочевидно, если вдуматься: каждый глубокий разговор с абсолютно любым человеком меня всегда заставляет восхищаться тем, насколько мы все разные, иногда — как края спектра, но при этом имеем шанс цивилизованно взаимодействовать. Это взаимодействие само по себе — уникальное явление, крайне редко присутствующее в животном мире, где господствуют инстинкты и биология.
Как мы стали такими? Отличный вопрос, который мы сейчас запаркуем и вернёмся к нему чуть позже, а сейчас давайте посмотрим на другую, тёмную сторону нашего дивного мира.
Я не хочу говорить сейчас о каких-то глобальных проблемах типа гуманитарных кризисов, экологии, глобального потепления, перенаселённости и прочего, ибо, во-первых, говорить о них взвешенно непросто, особенно не-специалисту, а, во-вторых, они всё-таки являются предметом изучения других дисциплин, в то время как мне интересна психология. Поэтому давайте сузим вопрос: какие вызовы в психологическом контексте ставит перед нами текущая реальность?
И даже в домене психологии я хочу пропустить несколько важных вещей: например, одной из сложностей современного мироустройства является самая высокая за существование человечества скорость изменений, фундаментальных изменений, влияющих на нашу жизнь. Да, это важно, однако тут речь, скорее, идёт о более когнитивном измерении, о нашей невероятной способности к адаптации, помогавшей нам приспосабливаться к новым условиям, так что и сейчас приспособимся, никуда не денемся.
Мне же интересны более глубокие слои, которые не всегда видны на первый взгляд. Есть несколько пугающих тенденций, о которых стоит поговорить, причём поговорить не в политическом, социальном или культуральном ключах, но в психологическом: иными словами, что это значит для нас, людей, индивидов, личностей…
И начать я бы хотел с очень базовой, но крайне важной экзистенциальной данности бытия — с понятия свободы. Мы много о ней говорили и в предыдущих выпусках, указывая на то, что ХХ век стал веком освобождения, не только физического как в случае с женщинами по всему миру и неграми в США, но социального — возможности достаточно большой группе людей иметь свободное время, в которое они потенциально не ограничены в своих активностях, возможности не пахать по 80 часов в неделю ради выживания, но совершать выбор и стать авторами хотя бы части своей жизни.
Однако тут можно запутаться: так есть всё-таки эта свобода или нет. И тут надо вспомнить товарища Фромма с его классификацией двух типов свободы: свобода от и свобода для. Да, мы, в некотором роде, получили “свободу от” внешних обстоятельств, напастей природы, фаз Луны и прочего, но как мы воспользовались этой свободой? А вот тут и начинается самое интересное.
Возьмём, к примеру, такую базовую свободу как свободу говорить, что считаешь правильным. И я не буду сейчас ударяться в политологические или гуманистические дебри — здесь слишком много разных мнений и прочего — а сфокусируюсь на банальной, бытовой свободе слова — праву и возможности публично сказать нечто, во что ты веришь. И вот здесь и начинаются “первые ласточки”.
Можем ли мы сказать, что думаем? Технически да, однако… Вот, блин, это слово “однако” или слово “но” — само по себе отвечает на заданный вопрос: большинство людей, работающих в сфере коммуникаций, знают, что всё, что сказано до этого слова не имеет значения: “Нам очень всё нравится, но …”, “Мы ценим ваши услуги, но …” и так далее. Как вы понимаете, ключевой мыслью всегда является то, что идёт в конце, а первая часть, по сути, как бы сказал Задорнов, служит предлогом.
Какие же в случае этого типа свободы “однаки”: прежде всего, стоит подумать о том, не обидится ли кто-то? Если, например, попытаться высказать некоторое оценочное суждение о людях с определёнными физическими характеристиками, то можно схватить не только остракизм, но даже и судебный иск. И, что самое печальное, я, говоря сейчас эту фразу, автоматически её трансформировал в некоторое обезличенное высказывание, притом уже “на автомате”. Потому что “с волками жить — по-волчьи выть”. Могу ли я технически сказать то, что имею ввиду: да, однако могут быть и последствия. Конечно, их вероятность достаточно низка. Я бы привёл аналогию с чисткой зубов: все знают, что чистить их нужно минимум 2 раза в день и теоретически от одного пропущенного дня кариесы не должны начаться, но если у кого-то будет “семь пятниц на недели”, то проблема не заставит себя долго ждать.
Почему это важно? Да потому что это влияет на нашу речь постоянно, а язык, как считают пост-структуралисты, связан с нашим мышлением. Сначала мы ограничиваем свою речь, а затем это ограничение проникает уже и в нашу личность. Весь предыдущий пассаж с примером можно было бы запихнуть в одну простую и понятную фразу, но современный дискурс таков, что вокруг простой мысли, если она, не дай Бог, способна обидеть кого-то (а, полагаю, что обидеть кого-то можно и высказыванием, что 2+2=4; кстати, поэтому я сразу уточню, что в настоящем суждении я не утверждаю, что 2+2 всегда равно 4, а лишь цитирую по памяти учебник по математике), так вот, если мысль способна обидеть кого-то, то её надо “завернуть” так, чтобы было не придраться, хотя есть и другая функция — обычно люди, которые на всё обижаются, с трудом понимают сложные конструкции, требующие удержать много частей паззла в голове.
Вы скажете — ну окей, таковы правила игры. Примеры выше имеют общий знаменатель — социальный контекст. Да, в рабочей коммуникации мы должны соблюдать правила, о которых мы явно или неявно договорились, чтобы достигнуть соответствующего результата. И это было бы правдой, если бы осталось только в одной сфере и не затрагивало личную.
Я давеча провёл один небольшой эксперимент, на который я и дальше буду ссылаться, поэтому, пожалуй, его опишу сейчас. Некоторое время назад я читал один препринт, в котором высказывался следующий тезис: поколение, взрослевшее в эпоху социальных сетей и доступного Интернета, впервые получило простой и быстрый доступ к дофамину (через думскроллинг, то есть, просто постоянно прокручивая ленту и смотря всякие картинки и видосики). Соответственно, имея такой замечательный ресурс, этому поколению не было необходимости осваивать более сложные способы добычи соответствующих нейромедиаторов, такие как чтение книг, достижение среднесрочных и долгосрочных целей, исследование, познание и пр. Гипотеза выглядит интересно, однако требует серьёзных экспериментов для подтверждения или опровержения.
Я же решил немного упростить дизайн подобного исследования и сделал следующее: в одной из соцсетей я донастроил свой аккаунт и провёл сессию с аккуратным оцениванием нравящегося и не нравящегося мне контента, при этом нравится мне нечто или нет я определял не на основе глубинных философских рассуждений о тщете всего сущего, но просто по эмоциональной реакции.
Соответственно, после первичной настройки я попробовал “залипнуть” в соцсети на несколько часов и… оно сработало. В какой-то момент я очнулся и понял, что прошло уже несколько часов и при этом ощущал явную привязанность к тому, чтобы продолжить смотреть.
Суммаризуя результат этого мини-эксперимента, да, я соглашусь с тем, что соцсети, особенно сейчас в эпоху генеративного искусственного интеллекта, способны удержать человека бесконечно долго в своих объятиях и явно это как-то подкрепляется биохимически, так как иначе бы чувство времени не потерялось. Вы скажете, что это и так было известно, что соцсети, равно как и игры, вызывают аддикцию или зависимость: не спорю, однако, во-первых, любая гипотеза требует проверки, а, во-вторых, одно дело — “вызывают” где-то теоретически (как, например, мы знаем, что плохая гигиена ротовой полости вызывает кариес), а другое дело — немедленный и сильный эффект. Ну а в третьих, это работает даже в ситуации, когда испытуемый (я в данном случае) заранее знает о негативных последствиях. И вот это уже несколько страшнее.
Однако хватит об эксперименте — мы ещё к нему вернёмся. Сейчас же мне важно немного другое, почему я вот и вспомнил об этом всём: среди контента, который я просматривал, было много роликов психологической тематики, что неудивительно, ибо мне эта тема интересна. И в этом контенте, особенно, с учётом той социальной страты, которая любит постить различных психологические видосики в этой соцсети, было огромное количество, как бы сказали современники, “красных флагов” из серии “кто, что, кому и когда должен”.
Несомненно, взрослый человек с достаточным багажом жизненного опыта и головой на плечах в состоянии оценить качество подобного контента, равно как и уровень адекватности его создателей, а потому для него сие не представляет какой-то особой опасности кроме временного чувства, как бы опять сказали зумеры, кринжа. Однако разумная реакция требует: а) жизненного опыта, б) головы на плечах, а это уже немалые требования. Если одно из этого отсутствует, то результат может быть уже несколько печальнее.
Как всё это относится к теме свободы? А очень просто: красиво звучащие и красиво упакованные идеи крайне легко принять, особенно, когда речь идёт об ответе на риторический русский вопрос “кто виноват”. Собственно, ХХ век прекрасно показал, как образ коллективного виноватого пробуждает в людях все их теневые качества, что в итоге выливается в насилие под соусом очередной версии всеобщего блага.
Юнг написал своё эссе “Вотан” в 30-х годах, тем самым фактически предсказав Вторую мировую войну. Усвоили ли мы этот урок? Частично — да, и, как мне кажется, начало этому положил Оппенгеймер своей знаменитой цитатой из Бхагавадгиты: «Я стал смертью, разрушителем миров». Однако как бы человечество не стремилось избавиться от коллективной тени, до тех пор, пока существуют индивидуальные, коллективная Тень никуда не уйдёт, лишь сменит форму. «За племя», «за народ», «за веру», «за царя», «за отечество», «за коммунизм», «за свободу», «за демократию» — меняются лозунги, но, словами из старой песни группы Каста «Тиран[, страх и дурак] в каждом из нас стро[я]т себе дорогу», а вот упоминавшегося в той же песне Бога уже мало кто в себе хранит.
Да и даже для взрослого и рационального человека идеи в большом количестве могут представлять некоторую опасность, ведь всегда легче выбрать простой путь, нежели сложный. Не зря же говорят, что если кому-нибудь сто раз сказать, что он — свинья, на 101 раз он захрюкает.
При этом совершенно необязательно искать какую-то злую волю: в том-то и весь фокус, что никакой ложки-то нет. Соцсети, равно как и другие платформы, необязательно пытаются «протащить» собственный дискурс — просто бизнес и ничего личного. Рекомендательные системы будут показывать человеку то, что его «цепляет», то, что находится у него в тени, то, что вызывает эмоциональный отклик, а «скелетов в шкафу» у каждого предостаточно.
Влияет ли это на наш бытовой дискурс? Без сомнения. Вот представьте себе, встречаетесь вы с новым человеком, которого не знаете, заходит разговор о чём-то кроме погоды, вы хотите что-то сказать, а тут голос в голове: «а не обесценит ли это его», «а не нарушу ли я чьи-то личные границы», «а не является ли это элементом опрессивной западной колониальной культуры». И да, «бьёт» это наибольшим образом как раз по тем людям, которые хотят развиваться, которые уже сделали первый шаг в сторону осознанности, ибо там, где нет осознанности, нет и этих вопросов 🙂. Равно как действует и обратный механизм: если мне что-то не нравится, зачем «копаться» в себе, когда проще придумать какой-нибудь штамп типа «нарцисс», «комплекс», «абьюз», «обесценивание» и так далее.
Касается, кстати, это и более продвинутой в плане обучения аудитории — психологов. Давеча по рекомендации послушал несколько выпусков подкаста, ведущие которого (или, как минимум, один из) являются психологами. В целом, сделано достаточно неплохо и свою аудиторию имеет, поэтому «а почему бы и нет», однако и там я слышу всё то же самое, что и в замечательных видосиках из соцсетей: рассматривается какая-то ситуация и выносится вердикт, что человек должен сделать (спойлер: заблокировать, уйти, сходить к психологу — три наиболее популярные версии). Я не буду сейчас заострять внимание на корректности или некорректности этих действий, но отмечу простую банальную истину — она же и прекрасный маркер адекватности текста — если вы слышите слово «должен» применительно к поведению человека в рамках некоторой ситуации, то сразу же задайте вопрос: «почему?». Зачем задавать этот вопрос? Да потому что, в целом, в большинстве ситуаций никто никому ничего не должен.
Любой человек, глубоко общавшийся в другими людьми, прекрасно знает, насколько уникальны жизненные истории людей, насколько похожими могут быть фабулы нарративов и насколько разными решения оных. К тому же если речь идёт об описании, сделанном одной из сторон конфликта, то логично было бы предположить, что это описание содержит, как минимум, предубеждения этой стороны и избирательность фактов. Я уж молчу про то, что вообще-то люди ещё очень любят приукрашивать и врать.
Когда мы применяем термины к нашей или чужой ситуации, притом не важно какие, будь то нарцисс, абьюз, Тень, Анима, архетип, констелляция, комплекс и так далее, этим мы хотим сказать ровно одно: мы ничерта не понимаем, что происходит, и чтобы как-то совладать с этим страхом, мы просто-напросто используем защитные заклинания. Знаем ли мы, что они означают? Не уверен. Спросите трёх разных психологов по любому из этих терминов и с высокой вероятностью вы получите три совершенно разных ответа (а иногда и больше). И это как бы те люди, для которых соответствующее направление является профессиональным; что уж говорить про обычных людей. В общем, мысль можно прекрасно выразить старой детской дразнилкой: «Кто как обзывается, то так и называется».
В общем, нам оказался ненужным Большой брат от Джорджа Оруэлла — мы сами прекрасно с этим справились, самостоятельно заткнув себе рты политкорректностью, культурой деколонизации, отмены и прочего и психологизацией всего и вся. Резюмировать эту часть можно цитатой из замечательного фильма «Трасса 60», в эпизоде про город, погружённый в вегетативное состояние вечного рейва с помощью эйфории: «Американцы сражались за свободу, потом против рабства. Как же они распорядились свободой? — Стали рабами.»
Однако «свобода для» — не единственное, что мы теряем. Второй важный элемент паззла уже не столь экзистенциален — я говорю про «наличие головы на плечах» или способности находить, перерабатывать и критически осмыслять информацию. Вы скажете — как так, напротив, в век Интернетов, искусственного интеллекта и школ, в которых с каждого угла говорят о развитии софт-скиллов, как может не быть этого навыка. А в том-то и дело, что всё вышеперечисленное этому навыку никак не помогает. Почему?
Давайте разбираться вместе. Первое: для критического анализа информации необходимо умение концентрироваться и фокусироваться на некоторой теме. Как этот навык обычно развивался ранее? Через чтение литературы, в том числе и сложной, её критическое осмысление в виде сочинений и эссе, через решение комплексных логических и математических задач, через развитие воображения, в том числе с помощью математических дисциплин, таких как геометрия. Что мы имеем сейчас?
Во-первых, среднее количество книг, прочитанных человеком в год, менее одной. Окей, быть может, речь идёт только о взрослых, но дети-то в школе читают? И да, и нет. От четверти до трети детей выпускных классов не в состоянии прочитать неадаптированную литературу. Такое же количество не способно одновременно читать и осмыслять прочитанное. Вдумайтесь: навык чтения есть, но это — просто механическое воспроизведение текста, без сопутствующей работы. И после этого кто-то говорит, что большие языковые модели не живые…
Согласно исследованиям PISA — международной системы тестирования знания школьников математики и связанных дисциплин — с начала двухтысячных годов соответствующие уровни математических способностей и способности к осмысленному чтению неуклонно падали, при этом пики падения приходятся на 2012 и 2023 года. Если последний вполне понятен, так как связан с проблемами дистанционного обучения во время пандемии, то первый как раз и подтверждает тезис о взаимосвязи способов получения и обработки информации с соответствующими навыками.
Конечно, PISA — не самая лучшая система в плане оценки качества овладения соответствующими компетенциями, однако, к сожалению, общемировых мониторинговых исследований проводится не так уж много, а некоторые из них типа TIMSS или PIRLS, имеют фиксированную точку отсчёта в 500 баллов, что не даёт возможность оценивать динамику. Это, кстати, одна из тех вещей, которая прекрасно соответствует тезису о том, что есть три вида лжи: «ложь, наглая ложь и статистика».
Позволю себе сделать небольшое отступление и пояснить оную. Это как раз к вопросу о том, почему критическое мышление является принципиальным фактором. Когда СМИ радостно нам сообщают о повышении или понижении баллов по тому или иному исследованию, важно понимать, как, собственно, эти баллы считаются. Многие думают, что есть некоторая стандартная шкала. Допустим, есть 20 вопросов, за каждый вопрос даётся один балл. Сколько ответил — столько и получил. Кажется разумным, не правда ли? Ну или можно чуток усложнить и некоторым задачам “повышенной сложности” дать чуть больше баллов. Тоже вполне адекватно.
Однако если начать проводить подробного рода тестирования, то вышеуказанные тренды на снижение уровня знаний, навыков и компетенций станут слишком видимыми, поэтому с давних времён на всяких стандартированных тестах, таких как ЕГЭ или SAT, делается следующий фокус: мы заранее говорим, что пусть есть 100 баллов максимум, пусть 60 баллов — это проходной балл, тогда, соответственно, за средний ответ мы будем давать ровно эти самые 60 баллов! То есть, к примеру, если, в среднем, школьники решают 2 задачи из 100, то 2 задачи будут соответствовать, внимание… 60 баллам! Я помню один год, когда в математике за решение буквально нескольких задач давали сразу же проходной балл. Если же вдруг на секунду представить себе “честную” систему, где баллы набираются равномерно, то в тот год около 80% выпускников должны были бы остаться на второй год из-за неудовлетворительных результатов. При этом я уже молчу про, собственно, уровень задач, где четырёх классов церковно-приходской школы должно быть достаточно, чтобы порешать большую часть заданий.
Однако мы несколько отвлеклись от темы: человек, не обладающий критическим мышлением и пониманием принципов работы, будет не в состоянии грамотно ответить на вопрос о повышении или падении качества образования, даже имея абсолютно корректные данные, ведь кто мог бы догадаться, что для получения, например, 70 баллов иногда достаточно решить всего лишь треть заданий 🙂
В общем, об этом можно долго говорить, основная мысль заключается в том, что в эпоху, когда информации извне априори лучше не доверять, но проверять, когда для корректного использования данных требуется критическое мышление и наличие хорошей эрудиции, перманентное снижение математических навыков и умения читать не может не вызывать обоснованного опасения.
Вы можете сказать — ну да шут с ней, с математикой, в конце концов, какая разница, что там правильно, а что нет, важно то, как мы живём. Но в том-то и дело, что отсутствие вышеуказанных навыков распространяется на все сферы жизни, а не только на обучение или аналитику. К примеру, сейчас что на ютубе, что на других платформах — огромное количество контента, который позиционируют как образовательный или научно-популярный. Очень популярна и тема психологии, где “эксперты” рассказывают о том, что такое “хорошо”, а что такое “плохо” и как мы должны жить. А это уже непосредственно влияет на наш стиль жизни.
Насколько же они убедительны? О, весьма. Это — крайне прибыльный вид бизнеса, где спрос рождает предложение, а умение играть на эмоциях и “подсаживать на крючок” страхов, тревог и других больных точек возведено в абсолют. Более того, это — индустрия с высокой конкуренцией, где те, кто не умеют хорошо делать свою работу, быстро уступают место тем, кто может. Мы можем сколь угодно долго смеяться над инфоцыганами и иже с ними, однако если бы это не приносило отличный доход, их бы не было. Значит, кто-то это покупает, и, значит, этого “кого-то” — весьма много.
Какие советы дают эти товарищи? Мне посчастливилось иметь экспертизу в нескольких областях знаний, что, конечно, не охватывает всей генеральной совокупности, но всё же даёт некоторую репрезентативную выборку. От астрономии до психологии, от философии до финансового анализа, ролики можно разделить на четыре категории: (1) общеобразовательные, содержащие базовые факты (этот тип, сам по себе, не очень опасен, так как содержит энциклопедические знания; единственная реальная опасность оного — это ложное впечатление осведомлённости, которое может возникать у слушателя, но это мало имеет отношения к создателям материалов). (2) А-ля экспертные, где рассказываются про фронтиры современной науки и/или знания. Здесь я наблюдаю печальную тенденцию выдавать желаемое за действительное. Не поймите меня неправильно, в каждой из этих отраслей есть хорошие специалисты, однако почему-то их роликов в сети я не вижу (ни одного, если быть точным), в то время как само количество соответствующих видосиков действительно огромно, что автоматически вызывает вопрос о том, а кто — все те, кто их готовит… Да, там бывают “настоящие” специалисты, которые, правда, редко выступают именно по своей специализации. Конечно, я тоже могу, например, говорить «за космологию», так как из курсов введения в космологию, теоретической астрофизики и теоретической физики что-то об оной знаю, однако мои знания ограничены, особенно, когда речь идёт о наиболее свежих открытиях, где я либо выскажу какие-то общие сведения, либо дам весьма неточную интерпретацию того, что на самом деле там происходит. Отдельным подвидом этой истории являются популяризаторы науки, некоторые из которых даже имеют соответствующие учёные степени и/или опыт в соответствующей отрасли наук. Что можно сказать о них? То, что пока они остаются в своих областях, всё выходит крайне интересно. Но вот ведь беда — многие из них пытаются сделать выводы и более широкой области знаний, например, психологии или философии (в обратную сторону тоже верно — психологи и философы тоже “грешат” тем, что пытаются интерпретировать научные факты типа квантовой механики или нелинейной динамики ака теории хаоса в свою пользу). Что из этого получается? В лучшем случае, краткий пересказ известных и зачастую слабых аргументов. В худшем случае они просто расписываются в своём невежестве или неумении вести аргументированный спор. Это касается не только известных в России популяризаторов, которые позиционируют себя учёные, не являясь таковыми (для понимания этого достаточно посмотреть на список их научных публикаций за последние 10 лет), но и известных в мире. Та же книга известного учёного Ричарда Докинза «Бог как иллюзия» является настолько слабой с точки зрения аргументации (от незнания современных аргументов в пользу существования Бога до метода соломенного чучела), что нет необходимости её опровергать, любой критически настроенный читатель может это выполнить самостоятельно в качестве домашнего задания. А это, на минуточку, один из великих учёных ХХ века, что уж говорить об обычном авторе…
Однако мы отклонились от темы, вернёмся к нашим типам роликов. Третий тип — мой любимый — это различные теории заговора, от очевидно бредовых типа сторонников плоской Земли (надеюсь, обесценивать эту группу людей на основе их веры в очевидно ложную предпосылку) до экологов, нетрадиционных физиков, архетипических психологов и прочая. О, я только что заметил, что сказал слово «очевидно», и, как нас учили на математике: «если кто-то говорит, что нечто очевидно, то это обычно нифига не очевидно», в общем, имеет смысл подумать над этим. Вот я сказал, что теория плоской Земли — очевидно ложная, однако задумайтесь на секунду: а можете ли вы, не опираясь на данные третьих сторон типа фотографий Земли от НАСА (мы же знаем, что высадка на Луну снималась в Голливуде, не так ли), так вот, опираясь исключительно на те эксперименты, которые мы сами в состоянии провести (вот взять и прямо сейчас их выполнить, без покупки Space X или аналогичного), можем ли мы доказать, что Земля таки круглая? Можем ли мы доказать, что Земля вращается вокруг Солнца, а не Солнце вокруг Земли, что мы, честно-то говоря, видим каждый день: да-да, наши глаза подсказывают нам, что именно Солнце движется по небу, а не наш кусок камня, который мы называем Землёй… Это — не так уж и просто, особенно, если вы не читали Умберто Эко или учебник по астрономии. А если мы не можем этого доказать, то можем ли мы сказать, что ЗНАЕМ, что Земля вращается вокруг Солнца? Или же мы должны утверждать, что ВЕРИМ кому-то, кто утверждает, что Земля вращается вокруг Солнца? Чувствуете разницу между знанием и верой?
Ну и четвёртый тип роликов — это действительно кошерные ролики. У них не всегда миллионы просмотров (хотя и такое бывает), часто у них нет вызывающих заголовков или прекрасной анимации, зато контент прекрасен. Хорошим примером является, к примеру, курс по статистике от MIT, где видеоряд — это запись доски, на которой мелом профессор чертит формулы. По моему мнению, это — один из лучших курсов по данной тематике, так как фокусируется не на заучивании формул, но на понимании того, что вообще происходит и почему. Одно дело — знать формулу Байеса, к примеру, а другое — видеть в реальной жизни, где она применима, чтобы перестать верить всяким вероятностным штукам с кричащими заголовками.
Но как отделить один тип роликов от других? Вот для этого, собственно, и нужно критическое мышление, равно как и высокая эрудиция, чтобы «отсекать» заведомо бредовые истории. И сделать это, поверьте, непросто, так как человек — не рациональный автомат, а первые три категории прекрасно умеют играть на наших эмоциях, которые легко могут одержать верх над разумом. Я уж молчу про то, что в ближайшем будущем искусственный интеллект сможет персонализировать доставляемый контент таким образом, чтобы убеждать КАЖДОГО конкретного человека наиболее актуальным для оного стилем. Представьте себе на секунду, что вам подбирают именно такой текстовый и видео-ряд, который лучше всего сработает на вашей личности? Звучит как «О дивный, новый мир»…
Можно долго продолжать, но, думаю, основную мысль вы поняли. Давайте от первого тогда извечного русского вопроса перейдём ко второму — что же делать?
Первый пункт, думаю, является само-очевидным: критическое мышление, критическое мышление и ещё раз критическое мышление. Из «просто важного» навыка он превращается в жизненно необходимый, ибо в эпоху изобилия информации, в том числе и персонализированной в рамках наших «информационных пузырей», отсутствие анализа и умения рационально рассуждать автоматически делает нас уязвимыми к огромному количеству манипуляций, ведь маркетологи не зря свой хлеб едят… Ну или искусственный интеллект, если угодно.
Однако и этого недостаточно — нужна и эрудиция, навык, который с развитием Интернета стал казаться неактуальным: зачем мне что-то знать, если я могу это легко найти онлайн. Так-то это так, но вряд ли вы будете искать КАЖДЫЙ факт, упоминаемый в рассуждении. Только наличие знаний, подкреплённое рациональным мышлением и критическим анализом, способно противостоять современным техникам, скажем так, «персонализации контента».
Ещё один спутником этих навыков должно стать умение задавать вопросы, как окружающим, так и самому себе. А почему так? А откуда это следует? А почему это очевидно? В некотором роде, нам было бы полезно к старому доброму методу Сократа, где через вопрошание, через майевтику, мы пытаемся увидеть вещи таковыми, каковы они есть на самом деле, а не всего лишь их тени.
Но этого недостаточно. Вышеперечисленные навыки позволяют нам адекватно работать с информацией и принимать рациональные решения, но всё же мы — не рациональные агенты и никогда ими не были. Большие языковые модели уже сейчас в состоянии при правильном инструктировании проделать всё вышеперечисленное, при этом ещё и выразив собственные выводы максимально «экологичным» способом. Неужто наша судьба — стать такими же.
Я так не думаю. Не хватает ещё двух ингредиентов. Первый — как раз в тему нашего блока про вселенную «Гипериона» — это сопереживание, это — способность влезть «в шкуру» другого человека и понять его. Даже наш язык подсказывает нам истинное значение этого слова: со-переживание; не заученные фразы типа «я тебя понимаю» и «мне жаль» (хотя в них самих ничего плохого нет), но искреннее, настоящее со-участие в жизни другого человека, способность хотя бы на время взять часть груза Другого (с большой буквы) и стать со-участником тяжёлого пути его жизни.
В современной психологии многие повторяют постоянно мантру «мы — авторы своей жизни», «мы сами должны принимать решения и нести за них ответственность». Полный буллшит. Мы — люди, мы — часть социума, как бы он нам не нравился. Нам нужны ДРУГИЕ люди, и мы нужны им.
Мне тут вспоминается причта:
К человеку обратился ангел: — Хочешь, я покажу тебе твою жизнь? — Хочу, — сказал человек. Ангел поднял его над землёй и человек увидел свою жизнь и две пары следов, идущих рядом. — Кто это рядом со мной? — Это я, — говорит ангел. — Я сопровождаю тебя всю твою жизнь. — А почему иногда остается только одна пара следов? — А это самые трудные периоды твоей жизни, — говорит ангел. — И что же, ты бросал меня в самые трудные минуты ? Как ты мог меня оставить ? — возмущенно спрашивает человек. — Нет, это я нёс тебя на руках, — тихо ответил ангел…
Часто эти ангелы, кстати, не имеют крыльев, однако без таких ангелов жить было бы очень сложно… В общем, в эпоху возрастающего одиночества, глобализации и фальшивости, нам как никогда нужно истинное сопереживание, если мы хотим оставаться людьми.
Отсюда вытекает и второй важнейший ингредиент, также упоминавшийся во вселенной «Гипериона» — это любовь. Я вот сейчас говорю про неё и чувствую некоторое послевкусие «банальщины», возникающее у меня в голове, дескать, ну зачем ты вспоминаешь уже неактуальные штампы. И вот само наличие этого внутреннего ощущения говорит о том, насколько любовь находится под угрозой в современном мире.
И да, я не говорю здесь о банальном влечение или же влюблённости. Я говорю о настоящей любви: эросе, то есть, любви между супругами, сторге или любви между родственниками, агапе — любви платонической и филии — любви к друзьям.
Что есть любовь? Я не знаю полного ответа на этот вопрос; есть, например, неплохая концепция дефицитарной любви и бытийной, однако это — тема для другого разговора. У меня же есть один очень важный критерий: любовь НЕ требует ничего взамен. Это не «я тебе, а ты мне», это — не штука, основанная на взаимности. Напротив, любовь отдаёт, и ей не важно, какова реакция другой стороны.
Она не практична и иногда вызывает больше проблем, нежели приносит пользу. Её нельзя проинвестировать, ей нельзя заплатить на рынке, она не станет конкурентным преимуществом при приёме на работу. Но она — это то, благодаря чему мы можем выжить даже в самые тёмные времена.
Критическое мышление является прагматичным и необходимым инструментом, без которого нам не выжить в усложняющемся мире, сопереживание делает нас людьми и даёт возможность помочь тем, кто находится в беде, а любовь даёт нам силу выйти из темноты ночи и вернуться к свету.